Все слышали выражение «Не ешь много сладкого, а то попа слипнется». И все, разумеется, понимают, что оно употребляется в переносном значении.
Все, но не я. Впервые я услышал его от сестрицы Лизки в возрасте четырёх лет. Тогда я был молод и неопытен, и ещё не знал, что нельзя принимать на веру всё, что говорят женщины, особенно если они – твоя непутёвая старшая сестра.
Началось с того, что мама напекла превосходных пирожных, а сверху украсила их кремом с клубничками, черничками и вишенками без косточек.
- Дети, идите пить чай! – позвала мама, выложив это чудо на стол.
Представляете, какое было объедение? Едва нас позвали, мы с Лизкой-Клизмой накинулись на пирожные как оголодавшие чайки. Крем таял во рту, а в животе разливались приятная тяжесть и ягодный аромат.
Пирожных было целое блюдо, но вредная Клизма внезапно обломала мне гастрономический кайф. На третьем или четвёртом пирожном тайком от мамы ткнула меня в бок и прошипела:
- Хватит лопать, Филя, а то попа слипнется!
Мой волчий аппетит тотчас пропал. Я рос ребёнком с богатым художественным воображением. И это бурное воображение нарисовало мне печальную картину, как моя попа слипается от пирожных и я становлюсь посмешищем для всей семьи, и мама с папой везут меня в больницу на операцию по расклеиванию попы.
Попадать в больницу я категорически не хотел. Испуганно проверив, всё ли у меня в порядке, я вылез из-за стола, чем очень удивил маму.
- Какой ты умница, Филипп! – восхитилась мама. – Настоящий мужчина. Правильно, оставь место для будущего обеда, пирожные никуда не денутся, потом ещё поедите.
Мама не знала, какой ужас навела на меня Лизка. Я же всерьёз воспринял её шпильку насчёт попы!
Затаившись в комнате, я задавался разными вопросами: не много ли пирожных я слопал? Как скоро наступают возможные последствия от поедания сладкого? И что делают врачи с пациентами после попосклейки? Разрезают их задницы скальпелем заново? Или отмачивают в растворителе?
Пока я размышлял, в гости нагрянула тётя Люся. Тётя Люся была жизнерадостной упитанной женщиной. Яркой, светящейся и болтливой. Иногда я по ошибке звал её тётя Люстра.
Хлебосольная мама пригласила тётю Люсю за стол и угостила пирожными с клубникой и вишенками. Восторгу гостьи не было предела.
- Мои любимые! – вопила тётя Люстра. – Как тут устоять? Гори огнём моя диета! Калории – это жизнь!
И стала беззаботно пихать в рот одно пирожное за другим, чем вызвала у меня серьёзное беспокойство. Не поймите превратно, пирожных мне было не жалко. Я знал, что добрая мама нам ещё настряпает. Но как это переживёт крупная тёти Люстрина попа?
Интересно, при каком количестве съеденных пирожных наступают необратимые процессы? Похоже, тётя Люстра твёрдо решила себя погубить. Она метала в себя аппетитные корзинки, словно дротики в мишень – и ни один не уходил «в молоко».
Взяв с пола два мяча, я крепко сжал их вместе и представил, что это склеенная задница. Сооружение получалось неуклюжим и малопрактичным. Одним мячом можно свободно играть. А два мяча – это какая-то неуправляемая громоздкая хреновина. С такой попой точно не жизнь.
Мне было заранее жалко тётю Люстру. Человек со склеенной попой вряд ли достигнет высот в этой жизни. Ходить с ней неудобно. Пользоваться авторитетом у окружающих он тоже не будет. Все станут презрительно говорить: «Ах, это тот, со слипшейся задницей? Да так себе, ничтожный человечишко. Меньше пирожных трескать надо!»
Но почему мама молчит, почему не остановит эту вакханалию? Впрочем, понятно – мама у нас культурная и деликатная, законы гостеприимства для неё святы. Было бы угощение предложено, а твоя попа – твоя проблема.
Наконец пирожных на блюде почти не осталось, и жизнерадостная тётя Люстра объявила, что будто заново родилась! Сама посмеялась над своим обжорством, поблагодарила маму за угощение и стала прощаться.
- Ох и отяжелела я у вас! – сказала тётя Люстра, вставая с табуретки. – О-о-ох…
На кухне было жарко, а вспотевшая тётя Люстра была в липучем синтетическом платьице. Оно отделилось от сиденья с громким «чмоком». Этот «чмок» услышали все. Я был потрясён.
- Она всё-таки склеилась! – выдохнул я.
Сестра Лизка схватилась за голову, а мама со стыда чуть не провалилась под землю. И только тётя Люстра ничего не услышала – она оправляла на попе липкое платье, продолжая тараторить. Так что в каком-то смысле мне повезло.
После ухода тёти Люстры мама вылезла из-под земли и строго меня отчитала. Теперь я знаю, что выражение «попа слипнется» - всего лишь идиома. Но прошу принять во внимание, что в то время я был глуп и молод, мне было смешных четыре года.
Просто мальчишка! С нынешними шестью годами даже не сравнить…
© Copyright: Дмитрий Спиридонов 3
Свежие комментарии