НАКА
Надо мной жила старушка, назовем её Петровна, а еще выше хозяева сдавали квартиру, которую затем приобрела семейная пара лет двадцати семи. Следуя давним традициям, жильцы дружелюбно и приветливо здоровались с неофитами нашей обители. Однако.
В глазах парня и девушки сквозило такое презрение ко всем, что через несколько дней желание здороваться исчезло, как зарплата «ценителя». Идёте – идите, уважаемые молодец Канцер и девица Канцериха, от вашего «здрасьте» не будет нам счастья.
Оказалось, парень работал на Очень Большом Заводе какой-то мелкой шишечкой. Но это там, а в доме:
- Я - начальник - отдела!
Говорилось всегда отчетливо, медленно, с расстановкой и чувством собственного достоинства.
- Завтра хотим провести субботник.
- Вы что, я – начальник отдела!
- Собираем подписи на…
- Еще чего, я – начальник отдела!
Уверен, вы встречали подобных кадров, больных хроническим понтитом. И не важно, что в штате числятся только стол, две табуретки и уборщица Зинаида Артемовна. Важен сам факт:
- Я - начальник - отдела!
Соответственно, царская чета была убеждена, что все вокруг, простите, в какашках, и лишь они в белых фраках с блёстками. А вообще, мы, плебеи, должны были радоваться тому, что исконно рабочий дом почтила своим присутствием благородная пара. Да пожалуйста. Как говорится, в каждом домике свои гномики.
Хотя однажды я не выдержал:
- Слушай, ясновельможный, если ты настолько крут, почему живёшь в пенатах для черни?
- Я – начальник отдела, - пискнул сэр Канцер и, схватив сэршу Канцериху, скрылся в подъезде.
Больше я их не трогал. Честно. Говорю же, и не думал. Правда, клянусь. Ладно, было. Но только раз. Самому стыдно.
Возвращаюсь как-то с работы, настроение преотличнейшее. Птички поют, солнышко светит, красота. Гляжу - у подъезда непривычно многолюдно. Бабули, другие соседи, двое пацанов лет десяти, парочка «ценителей» и собака (о ней позже). После традиционных «здрасьте» мне почему-то захотелось узнать:
- Царь с царицей дома?
- Час назад войти изволили, - с готовностью отозвалась Петровна, - а что?
Что-что. Пять минут переговоров, затем набрал на домофоне номер высокородных. Услышав брезгливое «кто там?»:
- Начальник отдела! – радостно закричали все, даже собака.
Потом, хихикая, мы разбежались. Поверьте, это надо было видеть. В общем, с новыми соседями было весело и классно.
Пока в один прекрасный момент Канцериха не заявила, что особе королевской крови следует проживать не в холопских покоях, а согласно положению! Посему супружеская пара затеяла грандиозный ремонт.
Да так активно, что из вытяжки в санузле посыпались камни. Добрых полчаса, чихая от пыли, я выгребал оттуда мелкий строительный мусор. Полведра с горсточкой!
- Маловато будет, - усмехнетесь вы.
- Сейчас добавлю, - яростно заколотила в дверь Петровна, - сынок, открой!
- Апчхи, здрасьте, что случилось, апчхи.
- Дышать не могу, из вентиляции пыль столбом, спаси, родимый!
Дедушка Ленин завещал помогать, поэтому я бегом поднялся к соседке, уже привычно зашел в санузел, и через полчаса ведро было полным.
- Николаевич, - Петровна мстительно похрустывала пальцами, - ты их накормишь ентим или как всегда – оригинально?
- Подумаю.
Несколько долгих минут я боролся с желанием нанять ставших родными «ценителей». За бутылку они такой хор Турецкого устроят, что Канцеры сбегут в подвал, тем более что место крысы Насти оставалось свободным.
- Твори добро на всей земле, твори добро другим во благо, - донёсся откуда-то шепелявый посвист Шуры.
- Это знак, - сверкнула мысль, - добрее надо быть, добрее.
И, схватив ведро, я решительно поднялся на третий этаж.
- Дзынь!
Слышу: подошел к двери. Глазок потемнел: смотрит.
- Дзынь!
Канцер терпеливо ждал, когда я уйду, я – когда он откроет.
- Дзынь! Дзынь! Дзынь-дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!
- Кто там? – не выдержал Великий Царь всея чего-то там, добавив, - я милицию вызову.
И тут меня переклинило:
- Козлятушки, ребятушки! Отопритеся, отворитеся! Ваша мама пришла, молочка принесла.
Почему Канцер открыл - загадка. Может, на самом деле обожал молоко, а может, по ночам с Канцерихой в козочку играли. Размышлять об этом было некогда, потому что дверь распахнулась, явив надменное чело:
- Чего тебе, смерд?
И тут меня переклинило второй раз:
- Не вели казнить, вели миловать, боярин. Пришел с вопросиком маленьким. Наку хочешь?
- Хочу, - ошарашено кивнул благородный муж.
- Тогда на-ка, - под этот возглас содержимое ведра со свистом и улюлюканьем залетело в квартиру, - возвращаю.
И пока Канцер пытался вычихать угрозы, я добавил:
- Засим позвольте откланяться, ваше сиятельство. Кстати, если вытяжка работать не будет, через неделю вставлю дымовую шашку. Соседи предупреждены, выходы заклеят. И тогда вы испытаете всю глубину моего неземного уважения и любви, уразумел, чучело?
- Апчхи.
- То-то же, - и, напевая «козлятушки, бравы ребяту-ушки», мы с ведром сбежали вниз.
Дальше ремонт протекал мягко, чисто и полушёпотом. В общем, прав Шура – добрее надо быть, добрее. Ведь еще в древних книгах сказано: «Возлюби соседа своего и возрадуйся, даже если он начальник отдела».
Кстати, о возлюби.
ККОШАЧИЙ АККОМПАНЕМЕНТ
Долго думал, рассказывать об этом или нет. С одной стороны – тема довольно скользкая и может вызвать кучу возмущений и проклятий в мой адрес. С другой стороны, они сами виноваты. А, семь бед – один ответ. Итак.
Наш дом был старый, кирпичный, с малометражными квартирами и совмещенными санузлами. И если в комнате слышимость была относительно нормальной, то в тронном зале – шикарной. Я отлично слышал, что происходило у соседей, они – у меня. Поэтому делиться мнением о государственном устройстве и политической ситуации в стране там категорически не рекомендовалось, мало ли, враг не дремлет. А уж заниматься…
Но обо всем по порядку.
Соседнюю со мной квартиру хозяйка сдала двум студентам. Нормальные спокойные парни. Тихие, аккуратные, вежливые, культурные. Один с небольшой бородкой, другой всегда гладко выбрит. Почему обратил на это внимание? Сейчас узнаете.
Ночь. Сплю и вижу прекрасный сон о том, как исчезла просроченная дебиторка, в цеху наконец-то перестал истерично подпрыгивать компрессор, и довольный глава районной администрации почему- то гладит меня по голове, приговаривая:
- Хозяин, хозяин, проснись! Да просыпайся же!
- Соня, отвали.
Это моя кошка, обычно дрыхнувшая без задних лап.
- Проснись, - кончик хвоста требовательно защекотал под носом.
- Ну что случилось, - чихнув, я с трудом открыл глаза.
- Послушай.
Из санузла доносилось приглушённое:
- А! А! А! Бу-бу-бу. А! А! А! Бу-бу-бу.
- Подумаешь, - я почесал кошку за ухом, - у соседей кто-то пригласил девушку, вот и …
- Никого они не приглашали, я бы знала.
- Соня, мне рано вставать, отстань, - с этими словами я повернулся на бок и унёсся на совещание к главе администрации.
Следующей ночью:
- А! А! А! Бу-бу-бу. А! А! А! Бу-бу-бу.
Блин! Голоса-то мужские!
- А я что говорила, - довольно вылизывалась Соня, - как думаешь, бородатый или бородатого?
- Ты о чем? - не сразу понял я.
- Хотя, - задумчиво продолжила кошка, - они и поменяться могут. Ладно, я пошла.
В ту ночь мне поспать не удалось. Я ржал, как ненормальный, уткнувшись в подушку. Почему? Потому! Вы бы уснули от такого:
- А! А! А! Бу-бу-бу. Мяв! А! А! А! Бу-бу-бу. Рмяяяяяяяяяяяяяяяяу. А! А! Мяв! Мяв!
Недоуменно-расстроенное «бу-бу-бу» и тишина.
На следующий день, точнее, ночь, процесс «А-Бу-Мяв» продолжился, при этом Соня еще и подвывала.
В общем, после нескольких неудачных абубушек парни съехали. Нет, я не ханжа, но… Вам что, мало места? Обязательно там, где все услышат? А если бы у меня был пёс?
- Вот-вот, - решительно закончила Соня, - и вообще, какие-то они слишком пугливые и нежные.
Автор: Андрей Авдей
Свежие комментарии