Старый год заканчивается, уважаемые товарищи. Время подводить итоги, типа, и все такое. Я итогов не подвожу, мне лень и неохота. Меня больше интересует, кто будет разделывать на пирог здоровенную, как нильский аллигатор, насмерть замороженную нельму и чем вывести пятно от шаурмы, в которую я сослепу уселась, с пуховиковой задницы.
А вот кот у меня заморочился. Весь день сидел на шкафу, шуршал бумажками, душераздирающе вздыхал, ругался вполголоса, поминая котовью матерь, а под конец впал в мрачную задумчивость.
Оказывается, котик мой выяснил, что за почти восемь лет своей злодейской жизни он ни разу не сделал того, что обязан сделать под Новый год всякий уважающий себя кот. Он елку ни разу не опрокинул. И даже на нее не залез. А всем известно, что если ты ни разу елку не повалил, так ты и не кот, вроде, а так, профанация.
Профанацией адскому вислоуху быть не хотелось, поэтому он кое-как, горестно дергая усами и причитая "охти, батюшки, грехи мои тяжкие!" стащил жирную тушку со шкафа и отправился валить ель. Проскакал по полу тяжелым галопом - аж хрусталь в серванте зазвенел - да и прыг на пушистую лесную красавицу производства Китай.
Красавица крякнула, покачнулась, но перед котовьим натиском устояла. Еще б ей не устоять, когда одна старая глупая тетка, которая весь год морочила вам голову своими байками, намертво примотала ее веревкой к батарее. Совершенно необходимая мера, когда у тебя дома два очень шустрых и бойких и весьма любопытых малолетних наследника, знаете ли. А уж батарею из стены выдрать вислоушищу пока что точно слабо.
Быстро сообразив, что слава передовика лесповала и должность бригадира ему точно не светит, котик задумчиво почесал ногой подбородок, буркнул: - "Да и хрен с ней, не больно-то и хотелось... тоже, цаца какая. Не завалю, так хоть наверх залезу! " и с выражением мрачной решимости на морде нырнул вглубь елки. Прямо в самые недра. Видимо, собираясь забраться на самую макушку на манер рождественского ангела.
- Ой, дураааак, - подумала я, закидывая в пасть семнадцатый по счету мандарин.
- Попался, голубчик, - подумала неприятно удивленная котовьей навязчивостью елка.
Кот тем временем, пыхтя, сопя и отдуваясь, продирался сквозь мишуру, "дождик", шарики, сосульки, шишки и электрогирлянды к елкиному стволу. Память предков и собственные смутные воспоминания вели его, подсказывая, что залаз на дерево осуществляется именно так. Правда, эта самая память скромно умолчала, что гордые вислоухие шотландских предки этим способом лазали по натуральным неукрашенным деревьям, и для полиэтиленовых китайских елочек, увешанных игрушками и обмотанных гирляндами сверху донизу этот способ решительно не годился. По крайней мере, без использования мачете.
Ёлочка тоже не дремала, и моментально опутала нахала поперек жирной тушки тремя гирляндами разом на манер колбасы "Любительской".
- Да какого черта?! - дурниной взвыл не ожидавший подобного коварства кот.
Ёлочка загадочно промолчала и накинула на котовьи задние лапы петлю из мишуры.
Я ободрала восемнадцатый мандарин и потянулась за телефоном. Происходящее определенно тянуло на Золотую пальмовую ветвь. Или, минимум, на Оскара.
-Пусссссти, стерррва, - отчаянно извивался в жарких китайских объятиях кот, - пусссти, слышишшшь, не то хуже будет!
Ёлочка тихо и незаметно, в лучших традициях небезызвестных триад, тем временем примотала дождиком правую заднюю лапу к левой передней.
Я проглотила мандарин целиком. То, что начиналось как добропорядочный и не особенно страшный голливудский триллер, стремительно превращалось в душную и жуткую альтернативную азиатскую мистику. Ту самую, после которой неделю держишь на радость электрической компании свет и телевизор включенными круглосуточно, а мимо зеркал пробегаешь галопом и отвернувшись в сторону.
- Хозяйка! - заголосил почуявший неладное кот, кое-как выплюнув из пасти синенький шарик с дедморозом, неуловимо напоминающим Мао Цзедуна, Дэн Сяопина и Цзян Цземиня одновременно, - хозяйка, выручай, растудыть тебя за ногу!
Я задумчиво почесалась. То ли восемнадцатый мандарин был лишним, то ли адски дорогущий корейский гель для душа был не таким гипоаллергенным, как обещали производители. С одной стороны, вставать с дивана было лень. С другой стороны, совместными стараниями пучеглазого шотландского изверга и китайской лесной красавицы, семья на Новый год могла остаться вообще без кота.
Ёлочка тем временем привязала розовенькой дождиной котовьи уши к котовьим усам.
Пришлось вставать.
Кот, обмотанный гирляндой, тремя разноцветными мишуринами в цветах не то сербского, не то хорватского флага, и обвязанный пучком разноцветного "дождика" уже не сопротивлялся. С выражением полной покорности судьбе висел он на веточке, задумчиво посасывая покрытую инеем шишку, и только иногда тихонько вздыхал "е... ные китайцы...".
Кота я размотала через полчаса. Еще час ушел на то, чтоб восстановить подпорченное елочное убранство. К этому времени как раз съеденные мандарины у меня в желудке уже утряслись, и вполне можно было слопать еще десяточек. Тут-то и выяснилось, что пока я спасала семейное достояние, само семейство беззастенчиво сожрало оставшиеся три кило мандаринов. Куда, спрашивается, только влезло.
- Видишь, скотина вислоухая, как из-за тебя страдать приходится? - бурчала я, запихиваясь в лыжные штаны и заматывая кота в одеяло, - щас на рынок поедем, а то как без мандарин-то?
Кот сконфуженно прятал морду, вяло оправдываясь: - Дак я чо, я ж ничо. Это вот она все...
И это, спасибо, что ли.
(с) Elemmire
Свежие комментарии